ЭТАЛОННЫЙ МЕТР.

Моя жена – Шура, в последнее время с гордостью говорит, что она находится в центре позитивного внимания.

Интуитивно-то понятно, что это значит, но мне захотелось конкретики и я спросил:

— Что это за центр такой и к чему у тебя внимание, да еще и позитивное?

— Одним словом – я бодра и весела и никто и ничто не может заставить меня злиться и огорчаться.

— Даже я?

— Представь, что ты Жак Кусто и в толстенной железной клетке погружаешься на глубину прямо к акулам.

Они заметили тебя, нарезают круги, свирепо вращают глазками, ломают зубы о стальные прутья, показывают тебе очень неприличные акульи жесты, пытаясь разозлить и выманить тебя из клетки, а ты паришь себе, покачивая ластами и любуешься: — «Ух ты, ух ты, вот это харя, а у этой какая миленькая расцветочка. С этим ощущением, в любой автомобильной пробке, ты не будешь нервничать и материться, а будешь просто любоваться хищными глубоководными рыбами на раздолбанных, глубоководных «девятках»

Понял теперь?

— В общих чертах. Спасибо учитель.

Шура, важная и довольная своей педагогической миссией, вышла из комнаты, но тот час же вернулась обратно и сказала:

— Про Кусто с акулами забудь, я вспомнила совсем простое объяснение. Быть в центре позитивного внимания – это значит быть полной противоположностью Анне Петровне.

Тут Шура совсем загордилась и уже окончательно покинула комнату.

Объяснение и вправду было необходимым и вполне достаточным.

У меня вопросов больше не было…

Но если они остались у кого-нибудь из вас, с удовольствием объясню:

Анна Петровна – это первая няня нашего сына.

Есть такие люди, которые никогда и ничем не бывают довольны. Даже если они находят огромный сундук с золотыми монетами, то до конца своей жизни грустят и ноют, вспоминая – как все-таки нелегко было его выкапывать.

Так вот, наша Анна Петровна – королева этих несчастных людей, или скорее – эталонный метр негатива и хандры.

Приведу один маленький пример ее неравной борьбы с судьбой – злодейкой:

Однажды мы делали большой телевизионный проект и наши спонсоры в виде поощрения, каждому члену съемочной группы выдали по одной детской путевке и никуда ни-будь, а в пионерский лагерь «Орленок». А поскольку моя жена тоже была членом группы, то в наших руках аккумулировалось целых две путевочки.

Вернувшись с работы домой, мы быстро посовещались вопросительными взглядами и кивками и вручили свои путевки незабвенной Анне Петровне, чтобы она могла отправить на отдых своих дочерей: двенадцати и четырнадцати лет, которые (!) до того момента никогда в жизни не видели моря…

Анна Петровна сто раз переспросила «что и как», огорчилась, что медосмотр и анализы могут влететь в копеечку и ушла домой, еще раз на ходу перечитывая надписи на путевках.

Только когда за ней закрылась дверь, мы обратили внимание, что она так и не сказала: -«Спасибо».

Это было даже забавно, ну, мало ли, переволновалась, потом скажет…

…Прошел месяц, дети наших сотрудников вернулись загоревшие и веселые, еще бы не веселиться – так отдохнуть, да еще и бесплатно.

Вот только Анна Петровна ни словом, ни жестом не обмолвилась: приехали — не приехали, понравилось — не понравилось.

Шурино любопытство наконец лопнуло и она спросила:

— Анна Петровна, как дочки-то ваши на море съездили? Понравилось им?

Анна Петровна посмотрела куда-то в пол, на ее лице вдруг отразилась смертельная тоска и ужас, как будто обе ее дочери утонули, а Шура бередит и без того свежую рану…

Так она постояла еще некоторое время, потом медленно подняла глаза полные слез и ответила дрогнувшим голосом:

— Ты спрашиваешь – Как съездили? Как съездили? Да ужасно съездили!!! Даже вспоминать не хочется. В поезде, на обратном пути, всех повели на обед, а после, дочки вернулись к себе в купе и тут же вспомнили, что свои кепки забыли в вагоне ресторане. Кинулись туда, а кепок и след простыл. А ведь какие хорошие были кепки, им в лагере в последний день подарили, с надписью «Орленок». А ты еще спрашиваешь: — «Как съездили?»…