23 мая 1946 года в гостинице города Нюрнберга, расположенного в американской зоне оккупации Германии, был найден труп советского прокурора Николая Зори. Смерть помощника главного обвинителя на Нюрнбергском процессе вызвала немало вопросов. Что это было – самоубийство, несчастный случай или убийство – до сих пор не установлено. Смерть прокурора Воспитанник детдома, Николай Зоря, до войны сделал карьеру в прокуратуре, пройдя путь от районного следователя до заместителя прокурора СССР, Андрея Вышинского (возможно, благодаря личному знакомству с последним). В 1939 году, когда шеф НКВД Лаврентий Берия начал «чистку» в органах внутренних дел, Зоря мог подвергнуться репрессиям за то, что обратил внимание на неприглядные факты Большого террора. Спасло его поступление на военную службу. Зоря участвовал в Зимней войне с Финляндией, затем освобождал от фашистов Сталинград, Крым, Белоруссию. В конце 1945 года государственный советник III класса получил назначение на должность помощника генпрокурора СССР – ему предстояло отстаивать советские позиции в суде над нацистскими военными преступниками. В день смерти прокурора обнаружили лежащим на кровати, в его виске была круглая рана. Полиция Нюрнберга, осмотревшая труп, сделала предварительный вывод о том, что Зорю застрелили, пока он спал. Но к расследованию происшествия немцы допущены не были. По официальной советской версии, прокурор случайно нажал на курок, когда чистил оружие, однако семье сообщили, что юрист покончил с собой. Более обоснованной многие историки считают версию о том, что Зоря был убит за излишнюю «самостоятельность». Вопросы о Катыни По поручению генпрокуратуры в июле 1946 года Николаю Зоре предстояло зачитать официальную позицию СССР по Катынскому делу. В расстреле 15 тыс. польских офицеров русские обвиняли немцев – и международный трибунал должен был закрепить данную точку зрения эту на трагедию. Однако адвокат Германа Геринга заявил протест и потребовал проведения дополнительных слушаний по делу о Катыни. Для подготовки к прениям Николай Зоря ознакомился с бумагами советского следствия, многие из которых были фальсифицированы. Версия, основанная на показаниях лжесвидетелей, заключалась в том, что лагеря с польскими военнопленными под Смоленском достались немцам, которые расстреляли поляков осенью 1941 года. Изучив катынские документы, Николай Зоря обратился к генпрокурору Константину Горшенину с просьбой отпустить его в Москву. Уже сталкивавшийся с практикой фальсификации дел во время репрессий 1937 года, он распознал аналогичный «почерк» НКВД в бумагах комиссии Бурденко. По этому поводу Зоря намеревался поделиться своими мыслями с Андреем Вышинским. Вопросы о начале войны Другим поводом для убийства Зори могли быть промахи, допущенные им на Нюрнбергском процессе. В частности, во время допроса фельдмаршала Фридриха Паулюса прокурор некстати заострил внимание на том факте, что Красная Армия в 1941 году бомбила Венгрию и Финляндию. Данные события, спровоцировавшие вступление в войну гитлеровских союзников, неоднозначно трактуются историками. Есть версия, что вместо оборонительной войны Сталин намеревался вести наступательную и эти планы не были вовремя скорректированы. А 22 мая, за день до смерти Зори, Иоахим Риббентроп публично огласил детали советско-германского секретного протокола к пакту о ненападении, включая пункты о разделе Восточной Европы. Николай Зоря не только не помешал Риббентропу сделать это, но даже отправил Сталину попавшую ему в руки копию секретного протокола, не спросив при этом разрешения у своего непосредственно руководителя – главного обвинителя от СССР, Романа Руденко. Кому именно принадлежала инициатива устранить «неудобного» юриста, точных данных нет. Однако известно, что по приказу, поступившему из секретариата Сталина, тело Зори было захоронено в Нюрнберге, а через год извлечено из могилы и кремировано. Примечательно, что сын прокурора, Юрий Зоря, в эпоху перестройки участвовал в новом расследовании Катынской трагедии, по итогам которого Советский Союз официально признал, что поляков убили сотрудники НКВД.
